«Танец должен быть иллюстрацией настоящих человеческих отношений»

Соревнования в жанре Exhibition — это нечто пока незнакомое для российского зрителя. А для вас? Вам уже приходилось сталкиваться с этим направлением?

Нет, для меня это будет тоже новый опыт. Я посмотрел в Интернете много выступлений Виктора да Сильвы с его партнершами, чтобы получить наиболее широкое представление о жанре. И, как мне кажется, довольно ясно все уяснил. Это замечательный эксперимент, в каком-то смысле продолжение того, что существовало раньше и в рамках балета: все эти поддержки, театральная составляющая. Но, конечно, сейчас все сильно прогрессировало — и эстетически, и технически. Я вижу, что это жанр на стыке искусства и спорта.

А как вы вообще относитесь к смешению стилей, к экспериментам в танцах и в искусстве?

Любой эксперимент — это очень интересно. Надо смелее экспериментировать, чтобы посмотреть, что выйдет. Не тормозить, а, обгоняя время, заранее идти вперед. То, что делают эти ребята, уже трудно назвать просто спортом, это замечательное шоу, которое может исполняться, например, в каких-то шикарных кабаре типа «Мулен Руж» или «Фоли-Бержер».

Многие педагоги, судьи и танцоры Exhibition отмечают, что для этого направления крайне важны все нюансы: от выбора музыки до костюма, обуви, грима. А на какие детали во время выступления танцоров обычно обращаете внимание вы?

Любой бриллиант нужно обрамить в оправу. В данном случае все детали — это оправа для искусства. Конечно, она имеет важное значение, но основное — это техника, хореографическая выдумка, эстетика. Это все суммируется одно с другим, а разделять детали не имеет смысла, судить нужно по общему впечатлению.

Вы имеете огромный международный опыт и в организации, и в судействе различных танцевальных мероприятий. Расскажите, как развиваются подобные конкурсы, турниры в России и мире с годами?

Уровень танцевальных мероприятий в России (и Кубка мира в частности) эволюционирует вместе с уровнем техники, исполнительского мастерства, морфологии тела. Но в принципе соревнования имеют как положительную, так и отрицательную стороны для танцоров. Положительная заключается в том, что люди могут оценить собственный уровень по отношению к другим. Это для нас так же важно, как конгресс для научных сотрудников, где они выступают с докладами о своих последних достижениях. Но есть и отрицательный момент: иногда пары настолько увлекаются техническими элементами, что это затмевает артистическое содержание.

А как уловить эту грань и не увлечься чрезмерно технической стороной танца?

Танец должен быть не вульгарным, а подкрепленным содержанием. Не обязательно иллюстрацией темы, но иллюстрацией настоящих человеческих отношений, тем, что действительно важно для артистов, а не для спортсменов.

Давайте обратимся к вашей книге «Жизнь в балете», презентация которой на днях состоялась в Москве. В чем принципиальное отличие этих мемуаров от мемуаров ваших прославленных родственников — Асафа и Суламифь Мессерер, Майи Плисецкой?

В процессе написания книги, как и в направлении Exhibition, нужно экспериментировать. Каждая хореографическая постановка может быть исполнена каждой парой по-разному, а каждое событие может быть освещено под разным углом. Я постарался передать свое видение основных событий в жизни нашей семьи и страны.

Главный редактор издания «Сноб» Сергей Николаевич, который написал предисловие к книге, отметил в ней вашу «внутреннюю полемику с мемуарами сестры». Действительно ли «Жизнь в балете» можно назвать вашим диалогом с Майей Плисецкой?

Да, наверное, это действительно диалог, потому что и при ее жизни мы часто спорили об одних и тех же событиях, у каждого были свои мнения. Но это не агрессивный спор, это просто размышления разных людей.

Наверняка остались какие-то темы, вопросы, которые вы не успели вместе обсудить. Если бы Майя была сейчас жива, о чем бы вы ее спросили?

Если бы только был шанс снова с ней встретиться, я бы столько у нее спросил… Все развивается так быстро, столько новых спектаклей выходит, столько событий на сценах, в театрах — обо всем этом хочется поговорить. Хочется поговорить о жизни, о прогрессе, который Майя так любила всегда. Но, к сожалению, такого шанса даже представить невозможно, поэтому остается только чтить ее память.

Ваша биография потрясает количеством испытаний, которые выпали на долю одного человека. Вот сейчас, проанализировав все, что с вами случилось, и, вероятно, еще раз прожив все те события, есть ли у вас понимание, что же вам помогло с этими испытаниями справиться?

Испытания выпали не только на долю нашей семьи. Наверное, были и тяжелее испытания, чем те, которые нам пришлось пережить. Просто мы были как-то заметней, видней. Но лично нам очень помогла сплоченность, взаимопомощь и любовь, которые у нас существовали всегда между родными.

А как удалось не просто выжить, но и сохранить в себе любовь к прекрасному?

Может быть, банальна эта фраза и избита, но это правда так: красота спасает мир. И в этом случае действительно почти все члены нашей семьи были служителями красоты, искусства — будь то театр, балет, пение, кино, все они прожили жизнь в искусстве.

Ваш отец был расстрелян в период Большого террора, ваша мать была арестована, а вы сами первые годы своего детства провели вместе с ней в лагере для жен изменников Родины. Многими годами позднее Майя Плисецкая подписывала письмо к Брежневу от имени деятелей культуры против реабилитации Сталина. Рассуждаете ли вы в своей новой книге о Советской власти? И что вы чувствуете сегодня, когда видите, что все больше россиян оправдывают политику Сталина?

О Советской власти у меня осталось мало приятных воспоминаний, и я, конечно, не могу с восторгом говорить о сталинском терроре. Это были черные страницы нашей истории, как бы некоторые их сейчас не отбеливали.

Сегодня высказывается очень много людей, которые просто не пережили это, не изучили историю, и потом на них не распространилось покаяние. Такие люди просто вызывают сожаление от того, что они не знают правды и поэтому впадают в ошибку оправдания этих черных страниц. Конечно, это вызывает внутри меня протест, и есть опасение, что дальше — больше: все будет забываться, и мы будем впадать в те же ошибки, что уже совершили наши предки.

А как же не допустить этого? Не повторить тех же самых ошибок?

Осознать прошлое и покаяться. А пока не будет покаяния, не будет правды.

Автор интервью: Яна Белякова
Фото из личного архива

DANCE.RU